Неизвестность, неизбежность, вот где лучший сок времен.
Ходишь, ходишь по дорогам, вещей тайной окружен.
Смотришь в домы, смотришь в лица, смотришь в души и в сердца.
Петли мудрых сетей вяжешь, вяжешь, вяжешь без конца.
Вот на мир накинул сети, вот и мир уж весь пленен.
И никто не спросит мудрый: – «Хитрый путник, кто же он?»
Неизбежность утомила, мудрость молится Отцу,
Петли вьются туже, туже, путь мой клонится к концу.
Выпит вылит без остатка сладкий, терпкий яд времен.
Мир в сетях, но что ж мне в мире? сердце просится в полон.
Сердце жаждет милой дамы с смуглой бледностью в лице,
И несет ей мудрый странник зелень камень на кольце.
Этот камень тайной слова, тайной лет заворожен
И спасает он от злого навождения времен.
9 января 1914 г. Вагон. Порхов – Подсевы.
Какая нежная интимность –
Туман, приникнувший к земле!
Чуть слышны плески на весле.
Какая нежная интимность!
Но чей призыв, и чья взаимность?
Кому хвала, земле иль мгле?
Какая нежная интимность –
Туман, приникнувший к земле!
5 марта 1913 г. Минск – Вильна.
Любите, люди, землю, – землю
В зеленой тайне влажных трав.
Веленью тайному я внемлю:
– Любите, люди, землю, – землю
И сладость всех ее отрав! –
Земной и темный, все приемлю.
Любите, люди, землю – землю
В зеленой тайне влажных трав.
5 марта 1913 г. Минск – Вильна.
Земля докучная и злая,
Но все же мне родная мать!
Люблю тебя, о мать немая,
Земля докучная и злая!
Как сладко землю обнимать,
К ней приникая в чарах мая!
Земля докучная и злая,
Но все же мне родная мать!
5 марта 1913 Минск – Вильна
Земной, желанный сердцу рай
К тоскующим приник равнинам.
В моей земле не умирай,
Земной, желанный сердцу рай!
Весь мир зажгу огнем единым,
И запылает мглистый край.
Земной, желанный сердцу рай
К тоскующим приник равнинам.
5 марта 1913 г. Минск – Вильна.
Еще в полях белеет снег,
А воды уж весной бегут,
И рифмы звонкие влекут.
Еще в полях белеет снег,
Пророчество небесных нег,
А очи Змея сладко жгут.
Еще в полях белеет снег,
А воды уж весной бегут.
6 марта 1913 г. Вильна – Харьнов.
Как ни грозит нам рок суровый,
Но снова вспаханы поля
И всходы вновь дает земля.
Как ни грозит нам рок суровый,
Но всюду знаки жизни новой
И взлет свободный, без руля.
Как ни грозит нам рок суровый,
Но снова вспаханы поля.
9 марта 1913 Нижнеднепровск – Екатеринослав
Природа учится у нас,
Мы у нее учиться рады.
Меж ней и нами нет преграды.
Природа учится у нас,
И каждый день, и каждый час
Полны зиждительной отрады.
Природа учится у нас,
Мы у нее учиться рады.
9 марта 1913 г. Екатеринослав.
Вздыхает под ногами мох,
Дрожат березки нежно, томно,
Закрылся лес туманом скромно,
И только лес, и только мох,
И песня – стон, и слово – вздох.
Земля – мираж, и небо темно.
О, милый лес! О, нежный мох!
Березки, трепетные томно!
15 апреля 1918 Тосно – Петербург
Сердце дрогнуло от радости.
Снова север, снова дождь,
Снова нежен мох и тощ, –
И уныние до радости,
И томление до сладости,
И мечтанья тихих рощ,
И дрожит душа от радости, –
Милый север! Милый дождь!
18 апреля 1913 Тосно – Петербург
Воздух, пестрый от дождя,
Снова мил и снова свеж.
Ножки детские потешь
Мелким брызганьем дождя.
Дождь, над рощею пройдя,
Тень укромную разнежь.
После вешнего дождя
Воздух снова мил и свеж.
3 мая 1913 г. Венден – Вольмар.
Милая прохлада, – мгла среди полей.
За оградой сада сладостный покой.
Что-ж еще нам надо в тишине такой!
Подышать ты радо, небо, мглой полей,
Но в мою прохладу молний не пролей,
Не нарушь услады, – грезы над рекой.
Так мила прохлада мглы среди полей!
Так в ограде сада сладостен покой!
24 июня 1913 г. Тюрсель – Тойла.
Рудо-желтый и багряный,
Под моим окошком клен
Знойным летом утомлен.
Рудо-желтый и багряный,